Автор: puni
Название:толстый-толстый Саске
Дисклеймер: Масаси Кисимото
Рейтинг:PG-13
Пейринг:Саске, Орочимару, Кабуто, Василий Петрович, Кисаме, Итачи, Маргарита Львовна
Жанр:стеб
Размещение:разрешено
Размер:миди
Варниг(предупреждение)ОС (не Мэри, не Сью), наглая реклама некоторых товаров массового потребления, в каком-то смысле каннибализм
читать дальшеО: Саске-кун… Ку-ку-ку. Давно хотел тебе сказать… Ты слышишь меня?
С, про себя: «Конечно, слышу… Но только ничего не отвечу…»
К: Саске-кун, ну пожалуйста! Скажи хоть что-нибудь! Орочимару-сама… Он ведь не…
С: «Странно… хотя теперь я привык…». Лицо как будто сковано, ни одна мышца не двигается…
Даже если бы Учиха Саске и захотел сейчас улыбнутся, он бы не смог.
О: Саске-кун. Почему ты не подаёшь признаков жизни? Неужели…
К: Мы сейчас не видим его, Орочимару-сама, но я почти уверен, что он…
Подозрительный звук : подозрительный звук! и ещё один!
О+К: САСКЕ-КУН! НЕМЕДЛЕННО УБИРАЙСЯ ИЗ ТУАЛЕТА, СКОЛЬКО МОЖНО ТАМ СИДЕТЬ?!!!
С: «Вот всегда так»
О: Я ломаю дверь!
К: О-орочимару-сама, а кто её чинить будет?
О: Конечно Кабуто.
К: П-почему я?.. Саске-кун! Выметайся немедленно, или я удаляю весь твой хентай с компьютера!
С: «Я же не могу сейчас выйти! Но мой хентай… Но сделать то, что приказывает Кабуто… Но мой хентай… Что же делать…»
К: Саске-кун! Я подвожу курсор к папочке ХХХ… Та-ак… Правый клик… Удалить… Вы действительно хотите удалить папку ХХХ и отправить всё её содержимое в корзину?
С: «Чёрт! Чёрт-чёрт-чёрт! Быстрей!»
К: Да… Хотим. И подкаталоги…
С: «...! Моя коллекция!»
К: Даже вложенный файл «СасуНару додзи»?.. Саске-ку-ун! (Учтите, Кабуто говорит это с ку-ку-ку-интонацией!)
С: НЕЕЕЕЕЕТ!!!
О: О! Раздался голос из туалета! Кабуто, да ты просто гений!
К: Спасибо, Орочимару-сама! Ваше одобрение для меня…
О: Да ладно, заткнись…
С: ТАК! Кабуто-сан, как ты посмел!
К: Нуу, Саске-кун, если б ты пришёл малясь пораньше… А почему ты… А, ну как я и думал.
О: Угу, нельзя разговаривать, когда на лице витаминная маска! Иначе весь эффект насмарку! Хм… Ку-ку-ку
С: Хн. Орочимару, иногда ты говоришь умные вещи.
О: Ку-ку-ку…
С: Хн.
О: Ку-ку-ку…
С: Хн…
К: Саске-кун! Орочимару-сама собирается уехать на лечебные… мм, грязи в Деревню Скрытой Травы. И будет отсутствовать около месяца, а ты… КУДА?
С: Собирать вещи. Я тоже хочу на грязи. Для цвета лица просто изумительно…
О: Саске-кун. Ты никуда не едешь. Остаёшься здесь и… (умоляющий взгляд медика) …и слушаешься Кабуто.
С: Хн. А мои тренировки?
О: А моё спокойствие?
К: А МОЁ?!! Орочимару-сама, ну заберите его, ну пожалуйста!
О: Ну-ну, Кабуто, ты что, не понимаешь, как мне тяжело? И насколько тяжелее будет с ним?
К: нет…(шёпотом, в сторону). Конечно, Орочимару-сама (страдальческим голосом, всем обликом демонстрируя полнейшую покорность судьбе), я понимаю…
О: Вот и славненько. А тренировками Саске-кун и один… сможет не заниматься… Ты очень способный, Саске-кун.
К: …особо одарённый среди слаборазвитых…
О, про себя: «Поразительная сноровка: так убедительно изображать головную боль каждый раз, как я заговариваю о новом дзюцу… Вот знаю, что врёт, но как-то неудобно… Ку-ку-ку… А я на грязи!», — и по лицу саннина невольно расплылась идиотически-блаженная улыбка.
О, уже вслух: Кабуто-кун… Крепись! И чтоб когда я вернулся… (СТРА-АШНЫМ голосом)… Ну ты меня понял. (ушёл)
К: … «лучше б это ОН вас понял…», — мысль Кабуто
С: Хн.
К: Саске-кун! Ты ведь слышал, что сказал Орочима…
С: Хн.
К: А что это ты так злобно… хнкаешь?
С: Моя коллекция… Жалкий докторишка, как ты посмел её удалить. Да я…
К: Ох. Ну да и что ты? Ты вообще за эти полгода всему разучился! Только хентай смотришь и каталоги Ив Роше перебираешь! Да что ты способен мне сделать?!!! Мне! Лучшему ниндзя-медику са…
С: Нуу… например… как думаешь, что скажет Орочимару, если я перестану чистить зубы и заработаю ему кариес? Ты умеешь лечить кариес, Кабуто? Орочимару обрадуется, если ему придётся ждать, пока ты лечишь мне кариес?
К: …
Крыть было нечем. Похоже, медик попал и попал круто. Ему оставалось только надеяться на лучшее и считать дни до возвращения Змеиного Саннина…
1. О стрессах и дворецких.
— Кабуто-сан! У вас там один образец убежал… Ну, мало ли, просто он какие-то органы так на столе и забыл, я, может, догоню ещё? Или оставить? — ВВП
— Ага, лучше оставь, в хозяйстве пригодится. Саске-кун?..
Только что проверивший корзину и убедившийся, что папка ХХХ удалена безвозвратно и восстановлению не подлежат даже любимые додзи, Учиха-младший имел вид до крайности расстроенный и бледный. Кабуто, который одного Учиху хоть как-то терпел, троих уже не перенёс и убежал на кухню заварить кофе и придумать план, как прожить следующий месяц. Ну, в смысле, никого при этом не убив и не совершив самоубийство. Остались в гостиной только юный шаринганоносец и Василий Петрович.
Тут стоит немного отвлечься. Смотря аниме или листая мангу, читая книгу, посещая парикмахерскую или даже обедая в кафе, мы зачастую не обращаем внимания на тех неприметных услужливых людей, которые подносят кофе, принимают верхнюю одежду или укладывают феном причёску. Я решила исправить такое положение вещей и поэтому Веников Василий Петрович (повар, охранник, дворецкий, ассистент Кабуто, маникюрша Орочимару – словом, шиноби-разнорабочий) примет самое непосредственное участие в происходящем и, может быть, спасёт мир. Ну или хотя бы уничтожит.
— Знаете, молодой господин (у Василия Петровича язык лишь изредка поворачивался называть Учиху вежливо, но сердце его наполнено милосердием ко всем страдающим созданиям), а вы так не расстраивайтесь. Подумаешь, скачаете заново свои додзи! Заодно посмотрите, вдруг эти … ну, в смысле, уже новое что-нибудь нарисовали, да? Вот, скушайте шоколадку, вам вмиг легче станет!
Саске ухватился за облезлый сникерс как утопающий за спасателя и с некоторой надеждой взглянул в глаза Василию Петровичу. Даже почти решил сказать спасибо, но всё-таки сдержался и принялся давиться шоколадкой и слезами, бросая искоса злобные взгляды на Кабуто. Да, сквозь стену и без бьякугана. Потому что был особенно обижен. Нет, стоп, ещё особеннее.
Василий Петрович брезгливо обтёр руку, которой дал мальчику батончик и удалился, приговаривая: «Вот господин Орочимару себе бы никогда такого не позволил, да. И господин Кабуто тоже. Ох уж мне эта коноховская молодёжь, сплошь бездари и недоучки… Вот даже наш Кимимаро… Ох… уж на что дурачок был, так на любимые файлы пароли ставил, а этот сопляк красноглазый…», — продолжая бухтеть, дворецкий удалялся исполненным достоинства, но невольно ускорявшимся шагом, не подозревая о том, что собственными руками только что вымостил господину Кабуто дорогу в ад.
Ну, простим пожилому человеку.
Итак, оружие замедленного действия было активировано и пошёл обратный отсчёт. То есть кому – обратный, а кому и нет, но у всех, даже у мирно дремлющего в спа-салоне Кисаме, появилось ощущение кого-то События. И многие уже поняли, что жизнь пошла как-то по-новому и что вряд ли теперь всё станет как прежде.
А Василий Петрович всё ходил. И ходил Василий Петрович в наконец-то освободившийся туалет.
2.Начало Конца или как стрёмно вставать с левой ноги.
Якуши Кабуто проснулся почти счастливым человеком. Через пятнадцать с половиной секунд он вспомнил про оставленного на его попечение Саске. С тоскливым вздохом соскрёб себя с раскладушки (Орочимару утверждал, что спать на нормальной кровати бюджет позволяет только ему и ВВП – как пожилым, ну и Саске-куну – как противному маленькому …, которого всё равно иначе не заткнёшь) и отправился умываться. Ну да, к поливальной установке на огород, прямо на грядку с помидорами, только у Орочимару и Саске-куна имелись собственные ванные комнаты.
Через несколько минут медик уже появился в гостиной. Он принял историческое решение:
— Саске-кун. А не свалил бы ты уже в Коноху?
— Не-а. Не хочу, — скользнул Саске по медику мутным взглядом, куснув твикс.
— Это почему же? Ты же забил на месть и на Итачи. Какая теперь разница?
— Ага. Ну конечно. Если вернусь в Коноху, то сразу – либо в жёны Сакуру, либо замуж за Наруто. Сомнительная перспектива. А во-вторых, если я вернусь, то, с моими способностями, сразу стану чунином!
— Ну и хорошо…
— Ну да. Разумеется. Чтоб я в той зелёной жилетке ходил? – НИ ЗА ЧТО !!!
К обеду Кабуто вернулся из лаборатории в куда-уж-ужаснее-но-тем-не-менее ещё более ужасном настроении.
Саске, только что запихнувший в себя аж три увесистых шокаладушки слегка подавился и судорожно соображал, как ему быть: выплюнуть их и попытаться снова или ещё не всё потеряно.
— Са-са-саске-кун! Что ты делаешь?!!!
— Мм. Му, а мм. (мощное глотательное движение) Я ем. (шуршание следующей обёртки) Знаешь, а ведь здорово! Добрый день, кстати.
Кабуто, с которым впервые в жизни поздоровались, пришёл к выводу, что ударная доза какао-бобов подействовала на юного гения умиротворяюще.
— Приятного аппетита, — однако его терзали смутные сомненья. – Слушай, Саске-кун. Шоколад – это, конечно, здорово, но ты наносишь жуткий вред своему здоровью, особенно фигуре. Ты это понимаешь, правда?
— Хн. Я в отличной форме, и моя фигура столь же совершенна, сколь и я сам. Хрусть! (вафельный батончик). Фаеш, а фы фоше фоф фы. Ну, то есть, если бы я поделился.
Несчастный медик сидел в уголке и нервными глотками пил кофе, изрядно округлившийся Саске жадно подгребал к себе всё новые и новые батончики, вафли, шоколадные плитки, медальки, дедов Морозов, чупа-чупсы и прочую шнягу. А глупые дзенины из свитков говорящих собак вызывают, хн.
На следующий день Учиха Саске весил 82 килограмма. И, как подозревали Якуши Кабуто и Веников Василий Петрович, худеть ему надо было срочно.
Срок туристической путёвки Орочимару истекал через 27 дней.
3. Простой путь и генератор идей.
— Гм, Кабуто-сан. Я ни в коем случае не хочу навязывать Вам* своё мнение, но этот мальчик… немного пополнел, не следует ли ему сесть на диету или что-то вроде? Вам, конечно, виднее, Вы его врач…
— Я не ЕГО врач! А Орочимару-самы! – помолчал, вздохнул. – Ладно, Вы правы… Только он не пополнел, а распоролся.
В общем, Кабуто нервными глотками поглощал кофе, Василий Петрович с отсутствующим видом возил тряпкой по столу, Саске невозмутимо кушал. За последнюю неделю он стал гораздо спокойнее, терпимее и добрее. Он не ругался с Кабуто, не заставлял Василия Петровича каждый день пылесосить в комнате. Перестал вспоминать о старшем брате и о мести. О силе и о его, саскином, особенном предназначении. В папочке ХХХ так и не появлялось пополнений, зато это с лихвой компенсировалось пополнением самого юного гения. Конечно, Якуши Кабуто такое положение дел вполне бы устроило: обеспечивай мальчика тремя-четырьмя шоколадками в час, и он тише воды ниже травы. Но вот Змеиный Саннин, сидящий сразу на десяти диетах и переживающий за каждый лишний сантиметр в талии, точно не захочет переселяться в тело, весящее тонну, даже если б у этого тела было десять глаз с Шаринганом. Медик в этом был абсолютно уверен. Как и в том, что вина за произошедшее возляжет именно на его плечи.
— Да, попробую его посадить. На диету. Хотя проще убить. Причём меня, не его…
Услышав слово «диета», Учиха-младший встрепенулся, сгрёб шоколадки в кучку и выскочил из-за стола.
— Вот ….(о-очень много непечатных слов, произнесённых Кабуто)… Он ведь в туалете теперь засядет!
— Тем лучше, господин! Мы закроем его с нашей стороны и не будем кормить… — взыграло-таки в ВВП некое недоброе начало, напомнив Кабуто, откуда Орочимару-сама достал этакого дворецкого. – Он и похудеет.
— Ну да, очень умно. Значит, мы останемся без туалета, а он как таскал шоколадки из свитков, так и будет таскать. И бумаги всегда завались. Орочимару-сама снова не ошибся с выбором, редкий талант. ТАК эти свитки даже каге не используют.
— Саске-кун! Ну выйди из туалета, ну пожалуйста! Ну ты уже три дня там, знаешь как мы соскучились!..
— Дааа, столько всего накопилось…
— …нового, вот Орочимару-сама открытку прислал. Спрашивает, как ты поживаешь…
— Ховофо! Фа фэм! Бульк… Бульк! Лучше не бывало!
— Ну, ээ, прекрасно! Мы так и напишем.
— А ты точно не хочешь выйти? Нет? Ну ладно, тогда только один совет: не пей воду из унитаза. Гм.
— Василий Петрович. Вы, несомненно, умнее меня: Вы многое повидали, набрались опыта…
— Нет, Кабуто-сан. Я действительно старый человек и мне правда пора отчаливать, но я не пойду выковыривать молодого хозяина из туалета силой. Всё-таки я хочу умереть достойно.
— Нет, я вовсе не это хотел сказать… (чёрт, меняем тактику) Я имел в виду, что вдруг Вы его уговорить сможете. Орочимару-сама возвращается через 15 дней, ну нельзя с этим дальше тянуть.
— Молодой хозяин! А знаете, какой шикарный торт у нас сегодня на ужин? Мм, с шоколадом, взбитыми сливками… В туалете вы такой ни в жизнь из свитка не призовёте!
— Хн. Это почему?
— Ну, как бы вы не использовали свитки, но наш торт… Особенный…
— Да? – тут Саске действительно оживился. – А чем особенный?
— А он просто БОЛЬШЕ, чем этот туалет.
— Нуу…
— Василий Петрович! Зачем Вы ему дали слово, что МЫ не будем отбирать у него еду?!!! Ну говорили бы за себя! Какая теперь диета?!
— Иначе бы он вообще не вышел. Лучше что ли? – сварливо ответил старик. – «Умные все стали: как торт готовить, так Василий Петрович, как молокососа этого уговаривать – тоже Василий Петрович, ещё бы. А кто будет отмывать туалет? Да, и это при таком-то смешном окладе! Вот уйду…» — всё это ВВП вслух не сказал, так как был хорошо воспитан. – Есть же и другие способы похудеть, пусть упражнения всякие поделает, час бега – 1000 этих… как их… Ки-ло-ка-ло-рий!
— О-охх…
До возвращения Орочимару оставалось 14 дней.
* Кабуто и ВВП называют друг друга не просто на «вы», но на «Вы». Потому что очень друг друга уважают, и, как я уже говорила, хорошо воспитаны.
4. На зарядку – становись!
С момента триумфального выдворения Саске за пределы туалета прошло ещё два дня. Кабуто поглощал кофе чашку за чашкой, а ВВП валокардин — пузырёк за пузырьком. Нет, их трудности были вызваны не тем, что юного Учиху нельзя было заставить бегать. Он охотно побежал бы и за медиком, и за дворецким, если бы к ним сзади привязали шоколадку поувесистее. Проблема скорее заключалось в неожиданной скорости и ещё более неожиданном ускорении, которые Саске-кун развивал при появлении еды в пределах видимости. Под глазами Кабуто залегли тёмные круги, Василий Петрович был бледен и его слегка подташнивало, особенно когда на глаза старичку попадался Учиха.
— Так. Ну, допустим, пробежит он минут десять. Всё равно ведь догонит и это будет ну максимум 400 кДж потраченной энергии. И что? С такой массой, ему это не поможет, ему бы денька три побегать… Подряд… А стимула нет!
— Кабуто-сан. У меня, по-моему есть идея. Смотрите-ка, когда он бежит за едой, он бежит за желанным объектом, поэтому догоняет быстро, калорий потратить много не успевает. Нужно, чтобы молодой господин не догонял объект, а УБЕГАЛ. ОТ объекта. Тогда эта прыть только нам на руку.
— Но убегать от еды он же не станет!
— Да, конечно, поэтому мы найдём НЕЖЕЛАННЫЙ объект. Тот, от которого господин захочет убежать. Только нужно что-то достаточно быстрое, чтобы наш Саске-кун не смог от этого скрыться!
— Ч-чёрт! Что-то или кто-то, что двигается быстрее, чем Саске-кун, догоняющий еду?!!! Где вы найдёте такого маньяка?!!! И чем приманите?
— Ну, кое-какие деньжата есть… Приплатим…
— Не-ее. Не то. Тут нужен такой же фанатик, который побежит не за деньги, а за идею… 253 км/час – даже мальчишка Узумаки на такое не способен, даже если его избить как следует! (иронии ВВП не понял)
— Да, найти кого-то лучше… Маньячнее, в смысле, чем Саске-кун… н-даа.
— Ой! ДА! А я придумал! Кто по-любому окажется лучше и маньячнее Саске-куна? Ля-ля-ля… Ля-ля-ля… Скоро вернусь!
— Саске-кун! А ты давно не был в парикмахерской, случилось чего? Причёска у тебя… изменилась как-то, да?
— Мм. Угум, — мальчика не так-то просто было отвлечь от «Алёнки». А волосы он начал стягивать в хвостик на затылке с тех пор, как заметил, что так они не будут лезть ему в рот во время еды.
— Слушай, а хочешь, в салон сегодня сходим? Василий Петрович тут деньжат подбросил…
— Угу, недурно. Пожалуй, я себя немного подзапустил…
— Нет, ну что ты! Отлично выглядишь! Просто развеяться…
Хошигаке Кисаме привычно дремал на раскладушке, поставленной сердобольными парикмахершами салона «Прекрасная Куноичи». Эти добрые женщины всегда ему сочуствовали: прикрывали одеяльцем от сквозняков и приносили еду. Клавдия Антоновна утверждала, что никто никогда не оценивал её поварское искусство так же высоко, как Кисаме-сан, а Маргарита Львовна вообще говорила, что Кисаме похож на её погибшего в пьяной драке сына.
Самехада мирно похрапывала рядом и также не заметила огромную тень, минут на пять скрывшую дневной свет от неё и её хозяина.
Когда Саске-кун наконец кончился, в парикмахерскую зашёл и Кабуто:
— Постригите его, пожалуйста…
— И массаж!
— Да, и массаж.
— Ага, только за массаж двойная такса, согласны? – несчастный медик только вздохнул и высыпал в рот пакетик кофе.
Но его страдания были вознаграждены: Учиха Итачи сидел неподалёку с огуречной маской на лице, ватными тампонами на глазах и булькающей прохлаждающей ванночкой для рук. Маргарита Львовна старательно его причёсывала, брызгала всякими спреями, лаками, втирала в корни волос питательную сыворотку и с состраданием поглядывала на Кисаме, качая головой и приговаривая: «Бедный мальчик, как же тебя так…»
— А это надолго? – спросил у женщины Кабуто.
— Надолго, — с подозрением откликнулась та. – А вам … зачем?
— … нет-нет! Я… поговорить с ним хотел!
— Н-да. Угу. Поговорить. Бедный мой, бедный мальчик, — снова запричитала над Кисаме. – Ну, на неделю вперёд у меня этот записан, а потом…
— Ни в коем случае, я же говорю, что я не из этих! Я там подожду…
— …мальчик, мне гораздо удобнее будет тебя стричь, если ты прекратишь жевать!
5. Трудное детство и полный провал.
— О! Кабуто-сан! Какими судьбами? – С Итачи сняли огурцы и вату и ему захотелось общения. – Давно тебя здесь не видел.
— Здравствуйте, Итачи-сан! (Ты меня здесь никогда не видел, чтоб тебя!) Н-да. Я вообще-то именно к вам сюда пришёл. У Саске-куна небольшие проблемы… Он по вам сильно соскучился! Да, очень хочет повидаться, ну, вы понимаете!
— Понимаю… Ну, ради младшего брата, я пожалуй отменю… шоколадное обёртывание, да.
Саске встрепенулся, заслышав знакомые сочетания букв.
— Вот и прекрасно! – согласился медик. — Ой! А почему так получилось? – с волос Итачи как раз смыли бледно-зелёную гадость, и они запереливались жизнерадостно-оранжевым цветом. – Какая интересная химическая реакция…
— Через час пройдёт, — брезгливо ответила Маргарита.
— Ох… Началось всё с того, что папа не разрешил мне завести котёнка… — начал занудно рассказывать старший Учиха, подогревая ненависть Маргариты, а заодно и Кабуто, к своей персоне. – …а ещё мама сказала, что я слишком большой и не должен спать с ними в одной кровати! Мне девять месяцев снились кошмары, а потом родился Саске и мама перестала петь мне колыбельные и готовить любимый кисель. Представляете, она отдала ему моих шинобиков-кланоубийц, куноичи Лялю и паровозик! Папа отправил меня в школу, где все дразнили меня, обзывали «эмо» и дёргали за косички… Ненавижу… А потом они ещё запретили мне насиловать Саске и красить ногти! Шисуи тоже обозвал меня «эмо», я совсем разозлился… ой! Только брату всё это не рассказывайте, он по сюжету должен думать, что мне нужен был Мангекё Шаринган. Что это, кстати, а?
— Гм, я вообще-то вас не об этом спрашивал… — душу Кабуто в который раз стали терзать смутные сомненья. – А Саске-кун вас и так слышал.
— Да? А где он спрятался? Глупый ма… А, ну в общем, увижу и…
— Да-да, я как раз об этом. Итачи-сан, мне и нужно, чтоб вы пошли насиловать Саске. Тогда он станет от вас убегать, вы примените Мангекё и 72 часа непрерывной потери калорий! То что я прописал!
— Ну ладно, мне не сложно. А где Саске-то?
— Вон сидит (для тех, кто в танке)
— Где? (нет-нет, Итачи вовсе не начал терять зрение и не был в танке)
— Вон. С конфеткой.
— Ничо так конфетка, кило на три потянет, – заметила парикмахерша. – Надо будет Кисе такую же купить!
— Учиха! – Саске наконец заметил старшенького.
— ЭТО?!!!
— Итачи!
— ЭТО – САСКЕ?!!!
— Шоколад, конфеты есть?!!!
— … — упал в обморок.
Через полчаса Кабуто наконец вернул кланоубийцу в сознание. Хотя, может, это сказался пинок Маргариты Львовны, всё-таки 43-ый размер.
— Нееет, Кабуто! Сам его насилуй, я как-нибудь обойдусь!
— Ну Итачи-сан! Меня он не испугается, нужно именно ваше обаяние, вы, наверно, какие-то флюиды испускаете, он только от вас как следует бегать будет!
— Да, я такой. За комплимент спасибо, но – нет.
— Итачи-сан! Ну я в таком положении, ну поймите же!
— Да? А я думал, мужчина не может попасть в ТАКОЕ положение. Ну, даже если ты в положении – нет.
— Итачи-сан, я вам денег дам, — унижаться перед Учихами парень не любил… Совсем, если вы понимаете, о чём я, но в таких обстоятельствах Якуши Кабуто пришлось переступить через себя (чтобы через него потом не переступил Орочимару). – Много денег, — впрочем, бой был уже проигран, за идею Итачи работать не хотел, продолжать было бессмысленно. Кабуто ныл так, для порядка. Чтобы не стыдно было смотреть ВВП в глаза.
— Нет! Это окончательно! Сам, сам его насилуй, это ты его до такого довёл! Фу! Мороз по коже! Да я лучше с Кисаме пересплю!
Произошло сразу многое:
1) Кабуто пошёл приманивать Саске-куна шоколадкой обратно домой;
2) Хошигаке Кисаме, заслышав неладное, встрепенулся и испуганно посмотрел на Маргариту Львовну;
3) Маргарита Львовна раздулась от негодования и, с воплем «Не смей обижать моего мальчика!!!» отправила старшего Учиху в глубокий нокаут;
4) Орочимару, лежа в грязевой ванной, заказал ещё один мартини со льдом.
6. Экстрим по-ниндзевски.
— Ладно. Орочимару-сама приезжает через неделю… Мы успеем… Мы успеем… — Кабуто, с капельницей, наполненной кофе, поддерживаемый под руки Василием Петровичем, помешивал черпаком какое-то варево, воняющее неприятно, но весёлое на цвет.
— А Вы уверены, что не напутаете пропорции? Всё-таки, в рецепте ингридиенты даны в миллиграммах… зря, может, в литры сразу переводить?
— Да? А Вы на него, НА НЕГО посмотрите! Где там Вы увидели ЗРЯ?
Учиха Саске, чей вес измерению с помощью подручных средств типа грузоподъёмника на десять тонн поддавался лишь с сомнительной точностью «Гм… Явно больше, чем десять тонн», занимался тем же, чем обычно. Кстати, в эти дни ВВП, Кабуто и Саске много разговаривали:
— Саске-кун. А вдруг тебя Сакура возвращать придёт, а ты такой толстый и некрасивый?
— Ну и фиг.
— А если Ино?
— Плевал я…
— А… мм… Наруто?
— Ну… Переживу как-нибудь…
— САСКЕ-КУН!!! ТЫ – УРОД И ЖИРТРЕСТ !!!!
— Ну и фиг…
— А если я тебе золотую коллекцию хентая подарю? Будешь худеть?
— Да ну…
— Пей-пей. Не сомневайся, с шоколадным вкусом! Очень хорошая… ээ… шняга!
— Спасибо!
— Ну что, Кабуто-сан? А что мы будем делать теперь?
— Ничего! Всё хорошо! Всё… Всё… Пропало!.. Что я Оро…чимару… саме… ска-ска-скажу! Уаааааааааа!!!!!!!
— А я ведь Вам говорил, что эта штука подозрительно дымилась… И светиться она вроде не должна была…
Василий Петрович переживал тяжёлую интоксикацию валокардином, Кабуто делал себе экстренное переливание кофе, а покрытый ложноножками бордово-зелёный Саске весело гукал и… ну вы знаете… жрал…
Ку-ку-ку! неделя!
7. О пользе бережливости, запасливости и… кого я обманываю?.. жадности, скупердяйства и отсутствия моральных принципов!
— Кабуто-сан. Я знаю, что Вам сейчас тяжело, но — крепитесь…
— ЧТО ЕЩЁ?!!!
— Он лопнул.
— Н-даа… А может оно и к лучшему… Я просто пойду и повешусь…
— Ну, Кабуто-сан! Не сдавайтесь! Я в вас верю.
— Ладно, я собрался. Василий Петрович.
— Слушаю.
— Халат. Скальпель. Нитки. Зажимы. Перчатки. Учебник по анатомии за восьмой класс.
— Есть!
— Не стоит…
— Ой, простите, вырвалось.
— Так, Василий Петрович, я уверен, что смогу ещё вернуть к жизни Саске-куна, когда использую вместе и навыки меддзюцу, и то, чему меня в институте научили…
— Да, если вы их примените…
— Да, когда я… Или если я… ЕСЛИ?
Кабуто и ВВП вдохновенно посмотрели друг на друга, словно боясь поверить, боясь неосторожным жестом развеять это новое, доселе неведомое чувство.
Вздохнули, встряхнулись, отгоняя наваждение:
— Гха, хозяин нас прибьёт…
— А счастье было близко, — Кабуто принялся за работу. – Ничего, вот сразу и липосакция!
— Василий Петрович! Тут кое-что восстановлению не подлежит!
— Ну а Вы помните?..
— Да-да, неси всё, что там есть!
— Ну, три недели, конечно, готовить надо было, но тут, — ВВП шлёпнул на стол изрядных размеров пакет. – Немного ещё осталось!
— А не просрочено?
— Обижаете! В морозилке хранил! Только на суп остатки разморозил, а вот и пригодилось!
— В хозяйстве всё пригодится!
— Кабуто-сан, а Вы, кстати, где учились?
— ПрофТехУчилище, специальность: технологии утилизации и/или эксплуатации токсичных отходов, а Вы?
— Да так, Имени-Господа-Бога-Институт-Мирового-Господства, прикладное искусство манипулирования.
— Интересно, а наш Саске-кун хотя бы таблицу умножения знает?..
— Гы-гы…
(мерзкое, гадское ржание, вызванное, очевидно, стрессом, интоксикацией кофеином и скотскими характерами)
— Ну, Кабуто-сан, Вы просто гений. Он хотя бы снова поднимается тем грузоподъёмником.
— Да, точно. А как думаете, что хуже – дохлый Саске или толстый Саске? Я вот не уверен, что сделал правильный выбор. Мы могли бы спрятать тело и ска…
— Нет. Такое тело мы не смогли бы спрятать. Разве что захронить его в Атлантическом океане, но туда уже сбросили «Мир».
— Океану, похоже, повезло больше, чем нам.
— Хозяин завтра вернётся. Может, Вы ещё успеете?
— Вернуть его в норму?!!
— Нет, самому повеситься. Это будет… Ну не то, чтобы более приятно, но, может быть, менее неприятно.
8. О мебели и настоящих Гениях.
— Ку-ку-ку! Я вер… ЧТО ЭТО ТАКОЕ?!!!! – На первый взгляд, Змеиный Санин был немного недоволен. На второй – недоволен изрядно, на третий – взбешён.
Саске-кун проворно спрыгнул с кресла (там осталась изрядная вмятина), Василий Петрович поперхнулся корвалолом, Кабуто загибал пальцы: раз… два… три!
— Кабуто, что ты наделал?!! (Таки браво)
— Знаю, я виноват, но просто невозможно заставить этого…
— Как ты посмел сломать моё любимое кресло?!! Ты посмотри, посмотри на эту вмятину! Я не смогу сидеть на ПРОДАВЛЕННОМ кресле! У меня спина больная! Как ты мог! Испортить этот прекрасный момент моего возвращения! Я так ждал! Так надеялся сесть на моё любимое креслице… Моя прелесть… Ваааааааааааа!!!
— Но, Орочимару-сама! На вашем кресле сидел Саске-кун и я никак в этом…
— Молчать! Убью! Такая вмятина!
— ЭТО ЕДИНСТВЕННОЕ, ЧТО ВАС СЕЙЧАС БЕСПОКОИТ?!!!
— А что, ты ещё что-то с ним натворил?
— Нууу… Нет, но Саске-кун…
— Ну и что Саске-кун?
— Ну… Он… Он как бы немного…
— Кончай мямлить!!!
— Он разжирел!
— Н-да? И ты думаешь, что такой чепухой ты сможешь отвлечь меня от мыслей о тяжёлой травме…
— …простите?
— … МОЕГО ЛЮБИМОГО КРЕСЛА ?!!! Издеваешься, да?!!
— Не могу поверить, что вы не сердитесь…
Побывавшее в руках лучших столяров деревни Звука кресло шло на поправку. Его подлокотники даже жизнерадостно поблёскивали новым лаком. Змеиный Саннин купил ему в подарок дорогущую обивку и подушки в тон, надеясь, что это облегчит креслу послеоперационный период.
— Ну, всё же обошлось. Ты, конечно понесёшь наказание, всё-таки я так беспоко…
— Орочимару-сама, я сейчас о Саске-куне.
Саске-кун как раз поливал майонезом шоколадный бутерброд и тряс ложноножками над столом.
— А что он? Наверняка они отвалятся, когда он похудеет.
— Когда? Вы хотели сказать «если»? Точнее «если вдруг»?
— Кабуто-кун. Я всегда говорю именно то, что хочу сказать. У меня ещё нет ни миазма, ни плевроза…
— Ни маразма, ни склероза?..
— А их тем более. Смотри, Саске-кун, что я тут тебе прикупил, пока был на грязях…
Орочимару кинул Учихе какой-то журнал с идиотически улыбающимся Наруто на обложке. Мальчик скосил на него глаза, потом взял журнальчик в руки, а потом даже отложил бутерброд и начал судорожно перелистывать страницы. Дойдя до последней, он завопил так, что у Кабуто треснула чашка и кофе чуть не пролилось на только что спасённое кресло.
— ЧТООО ?!! Я ?!! ТАМ!!!
— Да-да, Саске-кун. СРАЗУ после Василия Петровича…
Отшвырнув бутерброд (что вызвало небольшое землетресение в деревне Звука), Саске помчался по направлению к спортзалу (что вызвало землетрясение большое). Когда топот стих, Кабуто осторожно поинтересовался:
— А что там было?
— Рейтинги персонажей «Наруто». Саске-кун сразу после нашего дворецкого.
— Но разве про Василия Петровича кто-нибудь знает?
— Так мы с тобой.
— Я за вас голосовал!
— Гм, я тоже. Ну, Саске-кун в любом случае на последнем месте. Может, у них там можно было голосовать против? Теперь за неделю вес сбросит.
— Вы – гений…
— За комплимент спасибо, но там, вообще говоря, наверно не тот рейтинг…
— В смысле? Не рейтинг популярности? А почему?
— Ну я же не на первом месте!
— А, тогда да… Ведь вы, Орочимару-сама… Вы… для меня…
— Да ладно, чего уж там…
— О… Орочимару-сама?
— Спасибо и заткнись…
“Первый круг вами пройден”, — услышал медик. Кто это сказал? Не знаю, по-моему, это вообще из другой книги!
Кабуто сделал ещё один глоток кофе и прикрыл глаза. Может, ненадолго, может, не так как он мечтал, и, может даже, благодаря инициированному кофеином и стрессом приступу безумия, но всё-таки Кабуто БЫЛ счастлив.
Эпилог (Которого могло бы и не быть, но я его зачем-то сделала).
Всё в деревне звука вернулась на круги своя. Василий Петрович стряпал, убирал и ворчал, Орочимару красил ногти и гонял Кабуто, сидя в любимом кресле, худосочный Саске вновь старательно причёсывался, следил за одеждой, закупал тональник и репетировал перед зеркалом тот самый мрачный взгляд, которым он однажды убьёт Итачи и влюбит в себя Наруто (ну, это только саскино мнение, вовсе не моё. Да что там, даже его донорские почка, кисть руки, голень и ползадницы так не думали). Однако кое-что всё-таки изменилось…
Орочимару старался держать своё кресло поближе к попе и отучал Кабуто от пагубного пристрастия к кофеину (не-а, ему не было жалко сердечно-сосудистую систему своего помощника, просто кофе дорогой был. Кабуто вообще не позволяли тратить на личные нужды больше 2-3 рублей в день). Саске стал взвешиваться и измерять объём талии каждый день раза по два, а Василий Петрович начал как-то не очень редко заглядывать в гости к Маргарите Львовне, которая, кстати сказать, через суд добилась усыновления, и теперь Кисаме-тян всегда был сыт, мыт и по погоде одет. Правда с любимой Самехадой ему разрешали играть только когда Маргарита Львовна была дома: ножи детям – не игрушка!
Название:толстый-толстый Саске
Дисклеймер: Масаси Кисимото
Рейтинг:PG-13
Пейринг:Саске, Орочимару, Кабуто, Василий Петрович, Кисаме, Итачи, Маргарита Львовна
Жанр:стеб
Размещение:разрешено
Размер:миди
Варниг(предупреждение)ОС (не Мэри, не Сью), наглая реклама некоторых товаров массового потребления, в каком-то смысле каннибализм
читать дальшеО: Саске-кун… Ку-ку-ку. Давно хотел тебе сказать… Ты слышишь меня?
С, про себя: «Конечно, слышу… Но только ничего не отвечу…»
К: Саске-кун, ну пожалуйста! Скажи хоть что-нибудь! Орочимару-сама… Он ведь не…
С: «Странно… хотя теперь я привык…». Лицо как будто сковано, ни одна мышца не двигается…
Даже если бы Учиха Саске и захотел сейчас улыбнутся, он бы не смог.
О: Саске-кун. Почему ты не подаёшь признаков жизни? Неужели…
К: Мы сейчас не видим его, Орочимару-сама, но я почти уверен, что он…
Подозрительный звук : подозрительный звук! и ещё один!
О+К: САСКЕ-КУН! НЕМЕДЛЕННО УБИРАЙСЯ ИЗ ТУАЛЕТА, СКОЛЬКО МОЖНО ТАМ СИДЕТЬ?!!!
С: «Вот всегда так»
О: Я ломаю дверь!
К: О-орочимару-сама, а кто её чинить будет?
О: Конечно Кабуто.
К: П-почему я?.. Саске-кун! Выметайся немедленно, или я удаляю весь твой хентай с компьютера!
С: «Я же не могу сейчас выйти! Но мой хентай… Но сделать то, что приказывает Кабуто… Но мой хентай… Что же делать…»
К: Саске-кун! Я подвожу курсор к папочке ХХХ… Та-ак… Правый клик… Удалить… Вы действительно хотите удалить папку ХХХ и отправить всё её содержимое в корзину?
С: «Чёрт! Чёрт-чёрт-чёрт! Быстрей!»
К: Да… Хотим. И подкаталоги…
С: «...! Моя коллекция!»
К: Даже вложенный файл «СасуНару додзи»?.. Саске-ку-ун! (Учтите, Кабуто говорит это с ку-ку-ку-интонацией!)
С: НЕЕЕЕЕЕТ!!!
О: О! Раздался голос из туалета! Кабуто, да ты просто гений!
К: Спасибо, Орочимару-сама! Ваше одобрение для меня…
О: Да ладно, заткнись…
С: ТАК! Кабуто-сан, как ты посмел!
К: Нуу, Саске-кун, если б ты пришёл малясь пораньше… А почему ты… А, ну как я и думал.
О: Угу, нельзя разговаривать, когда на лице витаминная маска! Иначе весь эффект насмарку! Хм… Ку-ку-ку
С: Хн. Орочимару, иногда ты говоришь умные вещи.
О: Ку-ку-ку…
С: Хн.
О: Ку-ку-ку…
С: Хн…
К: Саске-кун! Орочимару-сама собирается уехать на лечебные… мм, грязи в Деревню Скрытой Травы. И будет отсутствовать около месяца, а ты… КУДА?
С: Собирать вещи. Я тоже хочу на грязи. Для цвета лица просто изумительно…
О: Саске-кун. Ты никуда не едешь. Остаёшься здесь и… (умоляющий взгляд медика) …и слушаешься Кабуто.
С: Хн. А мои тренировки?
О: А моё спокойствие?
К: А МОЁ?!! Орочимару-сама, ну заберите его, ну пожалуйста!
О: Ну-ну, Кабуто, ты что, не понимаешь, как мне тяжело? И насколько тяжелее будет с ним?
К: нет…(шёпотом, в сторону). Конечно, Орочимару-сама (страдальческим голосом, всем обликом демонстрируя полнейшую покорность судьбе), я понимаю…
О: Вот и славненько. А тренировками Саске-кун и один… сможет не заниматься… Ты очень способный, Саске-кун.
К: …особо одарённый среди слаборазвитых…
О, про себя: «Поразительная сноровка: так убедительно изображать головную боль каждый раз, как я заговариваю о новом дзюцу… Вот знаю, что врёт, но как-то неудобно… Ку-ку-ку… А я на грязи!», — и по лицу саннина невольно расплылась идиотически-блаженная улыбка.
О, уже вслух: Кабуто-кун… Крепись! И чтоб когда я вернулся… (СТРА-АШНЫМ голосом)… Ну ты меня понял. (ушёл)
К: … «лучше б это ОН вас понял…», — мысль Кабуто
С: Хн.
К: Саске-кун! Ты ведь слышал, что сказал Орочима…
С: Хн.
К: А что это ты так злобно… хнкаешь?
С: Моя коллекция… Жалкий докторишка, как ты посмел её удалить. Да я…
К: Ох. Ну да и что ты? Ты вообще за эти полгода всему разучился! Только хентай смотришь и каталоги Ив Роше перебираешь! Да что ты способен мне сделать?!!! Мне! Лучшему ниндзя-медику са…
С: Нуу… например… как думаешь, что скажет Орочимару, если я перестану чистить зубы и заработаю ему кариес? Ты умеешь лечить кариес, Кабуто? Орочимару обрадуется, если ему придётся ждать, пока ты лечишь мне кариес?
К: …
Крыть было нечем. Похоже, медик попал и попал круто. Ему оставалось только надеяться на лучшее и считать дни до возвращения Змеиного Саннина…
1. О стрессах и дворецких.
— Кабуто-сан! У вас там один образец убежал… Ну, мало ли, просто он какие-то органы так на столе и забыл, я, может, догоню ещё? Или оставить? — ВВП
— Ага, лучше оставь, в хозяйстве пригодится. Саске-кун?..
Только что проверивший корзину и убедившийся, что папка ХХХ удалена безвозвратно и восстановлению не подлежат даже любимые додзи, Учиха-младший имел вид до крайности расстроенный и бледный. Кабуто, который одного Учиху хоть как-то терпел, троих уже не перенёс и убежал на кухню заварить кофе и придумать план, как прожить следующий месяц. Ну, в смысле, никого при этом не убив и не совершив самоубийство. Остались в гостиной только юный шаринганоносец и Василий Петрович.
Тут стоит немного отвлечься. Смотря аниме или листая мангу, читая книгу, посещая парикмахерскую или даже обедая в кафе, мы зачастую не обращаем внимания на тех неприметных услужливых людей, которые подносят кофе, принимают верхнюю одежду или укладывают феном причёску. Я решила исправить такое положение вещей и поэтому Веников Василий Петрович (повар, охранник, дворецкий, ассистент Кабуто, маникюрша Орочимару – словом, шиноби-разнорабочий) примет самое непосредственное участие в происходящем и, может быть, спасёт мир. Ну или хотя бы уничтожит.
— Знаете, молодой господин (у Василия Петровича язык лишь изредка поворачивался называть Учиху вежливо, но сердце его наполнено милосердием ко всем страдающим созданиям), а вы так не расстраивайтесь. Подумаешь, скачаете заново свои додзи! Заодно посмотрите, вдруг эти … ну, в смысле, уже новое что-нибудь нарисовали, да? Вот, скушайте шоколадку, вам вмиг легче станет!
Саске ухватился за облезлый сникерс как утопающий за спасателя и с некоторой надеждой взглянул в глаза Василию Петровичу. Даже почти решил сказать спасибо, но всё-таки сдержался и принялся давиться шоколадкой и слезами, бросая искоса злобные взгляды на Кабуто. Да, сквозь стену и без бьякугана. Потому что был особенно обижен. Нет, стоп, ещё особеннее.
Василий Петрович брезгливо обтёр руку, которой дал мальчику батончик и удалился, приговаривая: «Вот господин Орочимару себе бы никогда такого не позволил, да. И господин Кабуто тоже. Ох уж мне эта коноховская молодёжь, сплошь бездари и недоучки… Вот даже наш Кимимаро… Ох… уж на что дурачок был, так на любимые файлы пароли ставил, а этот сопляк красноглазый…», — продолжая бухтеть, дворецкий удалялся исполненным достоинства, но невольно ускорявшимся шагом, не подозревая о том, что собственными руками только что вымостил господину Кабуто дорогу в ад.
Ну, простим пожилому человеку.
Итак, оружие замедленного действия было активировано и пошёл обратный отсчёт. То есть кому – обратный, а кому и нет, но у всех, даже у мирно дремлющего в спа-салоне Кисаме, появилось ощущение кого-то События. И многие уже поняли, что жизнь пошла как-то по-новому и что вряд ли теперь всё станет как прежде.
А Василий Петрович всё ходил. И ходил Василий Петрович в наконец-то освободившийся туалет.
2.Начало Конца или как стрёмно вставать с левой ноги.
Якуши Кабуто проснулся почти счастливым человеком. Через пятнадцать с половиной секунд он вспомнил про оставленного на его попечение Саске. С тоскливым вздохом соскрёб себя с раскладушки (Орочимару утверждал, что спать на нормальной кровати бюджет позволяет только ему и ВВП – как пожилым, ну и Саске-куну – как противному маленькому …, которого всё равно иначе не заткнёшь) и отправился умываться. Ну да, к поливальной установке на огород, прямо на грядку с помидорами, только у Орочимару и Саске-куна имелись собственные ванные комнаты.
Через несколько минут медик уже появился в гостиной. Он принял историческое решение:
— Саске-кун. А не свалил бы ты уже в Коноху?
— Не-а. Не хочу, — скользнул Саске по медику мутным взглядом, куснув твикс.
— Это почему же? Ты же забил на месть и на Итачи. Какая теперь разница?
— Ага. Ну конечно. Если вернусь в Коноху, то сразу – либо в жёны Сакуру, либо замуж за Наруто. Сомнительная перспектива. А во-вторых, если я вернусь, то, с моими способностями, сразу стану чунином!
— Ну и хорошо…
— Ну да. Разумеется. Чтоб я в той зелёной жилетке ходил? – НИ ЗА ЧТО !!!
К обеду Кабуто вернулся из лаборатории в куда-уж-ужаснее-но-тем-не-менее ещё более ужасном настроении.
Саске, только что запихнувший в себя аж три увесистых шокаладушки слегка подавился и судорожно соображал, как ему быть: выплюнуть их и попытаться снова или ещё не всё потеряно.
— Са-са-саске-кун! Что ты делаешь?!!!
— Мм. Му, а мм. (мощное глотательное движение) Я ем. (шуршание следующей обёртки) Знаешь, а ведь здорово! Добрый день, кстати.
Кабуто, с которым впервые в жизни поздоровались, пришёл к выводу, что ударная доза какао-бобов подействовала на юного гения умиротворяюще.
— Приятного аппетита, — однако его терзали смутные сомненья. – Слушай, Саске-кун. Шоколад – это, конечно, здорово, но ты наносишь жуткий вред своему здоровью, особенно фигуре. Ты это понимаешь, правда?
— Хн. Я в отличной форме, и моя фигура столь же совершенна, сколь и я сам. Хрусть! (вафельный батончик). Фаеш, а фы фоше фоф фы. Ну, то есть, если бы я поделился.
Несчастный медик сидел в уголке и нервными глотками пил кофе, изрядно округлившийся Саске жадно подгребал к себе всё новые и новые батончики, вафли, шоколадные плитки, медальки, дедов Морозов, чупа-чупсы и прочую шнягу. А глупые дзенины из свитков говорящих собак вызывают, хн.
На следующий день Учиха Саске весил 82 килограмма. И, как подозревали Якуши Кабуто и Веников Василий Петрович, худеть ему надо было срочно.
Срок туристической путёвки Орочимару истекал через 27 дней.
3. Простой путь и генератор идей.
— Гм, Кабуто-сан. Я ни в коем случае не хочу навязывать Вам* своё мнение, но этот мальчик… немного пополнел, не следует ли ему сесть на диету или что-то вроде? Вам, конечно, виднее, Вы его врач…
— Я не ЕГО врач! А Орочимару-самы! – помолчал, вздохнул. – Ладно, Вы правы… Только он не пополнел, а распоролся.
В общем, Кабуто нервными глотками поглощал кофе, Василий Петрович с отсутствующим видом возил тряпкой по столу, Саске невозмутимо кушал. За последнюю неделю он стал гораздо спокойнее, терпимее и добрее. Он не ругался с Кабуто, не заставлял Василия Петровича каждый день пылесосить в комнате. Перестал вспоминать о старшем брате и о мести. О силе и о его, саскином, особенном предназначении. В папочке ХХХ так и не появлялось пополнений, зато это с лихвой компенсировалось пополнением самого юного гения. Конечно, Якуши Кабуто такое положение дел вполне бы устроило: обеспечивай мальчика тремя-четырьмя шоколадками в час, и он тише воды ниже травы. Но вот Змеиный Саннин, сидящий сразу на десяти диетах и переживающий за каждый лишний сантиметр в талии, точно не захочет переселяться в тело, весящее тонну, даже если б у этого тела было десять глаз с Шаринганом. Медик в этом был абсолютно уверен. Как и в том, что вина за произошедшее возляжет именно на его плечи.
— Да, попробую его посадить. На диету. Хотя проще убить. Причём меня, не его…
Услышав слово «диета», Учиха-младший встрепенулся, сгрёб шоколадки в кучку и выскочил из-за стола.
— Вот ….(о-очень много непечатных слов, произнесённых Кабуто)… Он ведь в туалете теперь засядет!
— Тем лучше, господин! Мы закроем его с нашей стороны и не будем кормить… — взыграло-таки в ВВП некое недоброе начало, напомнив Кабуто, откуда Орочимару-сама достал этакого дворецкого. – Он и похудеет.
— Ну да, очень умно. Значит, мы останемся без туалета, а он как таскал шоколадки из свитков, так и будет таскать. И бумаги всегда завались. Орочимару-сама снова не ошибся с выбором, редкий талант. ТАК эти свитки даже каге не используют.
— Саске-кун! Ну выйди из туалета, ну пожалуйста! Ну ты уже три дня там, знаешь как мы соскучились!..
— Дааа, столько всего накопилось…
— …нового, вот Орочимару-сама открытку прислал. Спрашивает, как ты поживаешь…
— Ховофо! Фа фэм! Бульк… Бульк! Лучше не бывало!
— Ну, ээ, прекрасно! Мы так и напишем.
— А ты точно не хочешь выйти? Нет? Ну ладно, тогда только один совет: не пей воду из унитаза. Гм.
— Василий Петрович. Вы, несомненно, умнее меня: Вы многое повидали, набрались опыта…
— Нет, Кабуто-сан. Я действительно старый человек и мне правда пора отчаливать, но я не пойду выковыривать молодого хозяина из туалета силой. Всё-таки я хочу умереть достойно.
— Нет, я вовсе не это хотел сказать… (чёрт, меняем тактику) Я имел в виду, что вдруг Вы его уговорить сможете. Орочимару-сама возвращается через 15 дней, ну нельзя с этим дальше тянуть.
— Молодой хозяин! А знаете, какой шикарный торт у нас сегодня на ужин? Мм, с шоколадом, взбитыми сливками… В туалете вы такой ни в жизнь из свитка не призовёте!
— Хн. Это почему?
— Ну, как бы вы не использовали свитки, но наш торт… Особенный…
— Да? – тут Саске действительно оживился. – А чем особенный?
— А он просто БОЛЬШЕ, чем этот туалет.
— Нуу…
— Василий Петрович! Зачем Вы ему дали слово, что МЫ не будем отбирать у него еду?!!! Ну говорили бы за себя! Какая теперь диета?!
— Иначе бы он вообще не вышел. Лучше что ли? – сварливо ответил старик. – «Умные все стали: как торт готовить, так Василий Петрович, как молокососа этого уговаривать – тоже Василий Петрович, ещё бы. А кто будет отмывать туалет? Да, и это при таком-то смешном окладе! Вот уйду…» — всё это ВВП вслух не сказал, так как был хорошо воспитан. – Есть же и другие способы похудеть, пусть упражнения всякие поделает, час бега – 1000 этих… как их… Ки-ло-ка-ло-рий!
— О-охх…
До возвращения Орочимару оставалось 14 дней.
* Кабуто и ВВП называют друг друга не просто на «вы», но на «Вы». Потому что очень друг друга уважают, и, как я уже говорила, хорошо воспитаны.
4. На зарядку – становись!
С момента триумфального выдворения Саске за пределы туалета прошло ещё два дня. Кабуто поглощал кофе чашку за чашкой, а ВВП валокардин — пузырёк за пузырьком. Нет, их трудности были вызваны не тем, что юного Учиху нельзя было заставить бегать. Он охотно побежал бы и за медиком, и за дворецким, если бы к ним сзади привязали шоколадку поувесистее. Проблема скорее заключалось в неожиданной скорости и ещё более неожиданном ускорении, которые Саске-кун развивал при появлении еды в пределах видимости. Под глазами Кабуто залегли тёмные круги, Василий Петрович был бледен и его слегка подташнивало, особенно когда на глаза старичку попадался Учиха.
— Так. Ну, допустим, пробежит он минут десять. Всё равно ведь догонит и это будет ну максимум 400 кДж потраченной энергии. И что? С такой массой, ему это не поможет, ему бы денька три побегать… Подряд… А стимула нет!
— Кабуто-сан. У меня, по-моему есть идея. Смотрите-ка, когда он бежит за едой, он бежит за желанным объектом, поэтому догоняет быстро, калорий потратить много не успевает. Нужно, чтобы молодой господин не догонял объект, а УБЕГАЛ. ОТ объекта. Тогда эта прыть только нам на руку.
— Но убегать от еды он же не станет!
— Да, конечно, поэтому мы найдём НЕЖЕЛАННЫЙ объект. Тот, от которого господин захочет убежать. Только нужно что-то достаточно быстрое, чтобы наш Саске-кун не смог от этого скрыться!
— Ч-чёрт! Что-то или кто-то, что двигается быстрее, чем Саске-кун, догоняющий еду?!!! Где вы найдёте такого маньяка?!!! И чем приманите?
— Ну, кое-какие деньжата есть… Приплатим…
— Не-ее. Не то. Тут нужен такой же фанатик, который побежит не за деньги, а за идею… 253 км/час – даже мальчишка Узумаки на такое не способен, даже если его избить как следует! (иронии ВВП не понял)
— Да, найти кого-то лучше… Маньячнее, в смысле, чем Саске-кун… н-даа.
— Ой! ДА! А я придумал! Кто по-любому окажется лучше и маньячнее Саске-куна? Ля-ля-ля… Ля-ля-ля… Скоро вернусь!
— Саске-кун! А ты давно не был в парикмахерской, случилось чего? Причёска у тебя… изменилась как-то, да?
— Мм. Угум, — мальчика не так-то просто было отвлечь от «Алёнки». А волосы он начал стягивать в хвостик на затылке с тех пор, как заметил, что так они не будут лезть ему в рот во время еды.
— Слушай, а хочешь, в салон сегодня сходим? Василий Петрович тут деньжат подбросил…
— Угу, недурно. Пожалуй, я себя немного подзапустил…
— Нет, ну что ты! Отлично выглядишь! Просто развеяться…
Хошигаке Кисаме привычно дремал на раскладушке, поставленной сердобольными парикмахершами салона «Прекрасная Куноичи». Эти добрые женщины всегда ему сочуствовали: прикрывали одеяльцем от сквозняков и приносили еду. Клавдия Антоновна утверждала, что никто никогда не оценивал её поварское искусство так же высоко, как Кисаме-сан, а Маргарита Львовна вообще говорила, что Кисаме похож на её погибшего в пьяной драке сына.
Самехада мирно похрапывала рядом и также не заметила огромную тень, минут на пять скрывшую дневной свет от неё и её хозяина.
Когда Саске-кун наконец кончился, в парикмахерскую зашёл и Кабуто:
— Постригите его, пожалуйста…
— И массаж!
— Да, и массаж.
— Ага, только за массаж двойная такса, согласны? – несчастный медик только вздохнул и высыпал в рот пакетик кофе.
Но его страдания были вознаграждены: Учиха Итачи сидел неподалёку с огуречной маской на лице, ватными тампонами на глазах и булькающей прохлаждающей ванночкой для рук. Маргарита Львовна старательно его причёсывала, брызгала всякими спреями, лаками, втирала в корни волос питательную сыворотку и с состраданием поглядывала на Кисаме, качая головой и приговаривая: «Бедный мальчик, как же тебя так…»
— А это надолго? – спросил у женщины Кабуто.
— Надолго, — с подозрением откликнулась та. – А вам … зачем?
— … нет-нет! Я… поговорить с ним хотел!
— Н-да. Угу. Поговорить. Бедный мой, бедный мальчик, — снова запричитала над Кисаме. – Ну, на неделю вперёд у меня этот записан, а потом…
— Ни в коем случае, я же говорю, что я не из этих! Я там подожду…
— …мальчик, мне гораздо удобнее будет тебя стричь, если ты прекратишь жевать!
5. Трудное детство и полный провал.
— О! Кабуто-сан! Какими судьбами? – С Итачи сняли огурцы и вату и ему захотелось общения. – Давно тебя здесь не видел.
— Здравствуйте, Итачи-сан! (Ты меня здесь никогда не видел, чтоб тебя!) Н-да. Я вообще-то именно к вам сюда пришёл. У Саске-куна небольшие проблемы… Он по вам сильно соскучился! Да, очень хочет повидаться, ну, вы понимаете!
— Понимаю… Ну, ради младшего брата, я пожалуй отменю… шоколадное обёртывание, да.
Саске встрепенулся, заслышав знакомые сочетания букв.
— Вот и прекрасно! – согласился медик. — Ой! А почему так получилось? – с волос Итачи как раз смыли бледно-зелёную гадость, и они запереливались жизнерадостно-оранжевым цветом. – Какая интересная химическая реакция…
— Через час пройдёт, — брезгливо ответила Маргарита.
— Ох… Началось всё с того, что папа не разрешил мне завести котёнка… — начал занудно рассказывать старший Учиха, подогревая ненависть Маргариты, а заодно и Кабуто, к своей персоне. – …а ещё мама сказала, что я слишком большой и не должен спать с ними в одной кровати! Мне девять месяцев снились кошмары, а потом родился Саске и мама перестала петь мне колыбельные и готовить любимый кисель. Представляете, она отдала ему моих шинобиков-кланоубийц, куноичи Лялю и паровозик! Папа отправил меня в школу, где все дразнили меня, обзывали «эмо» и дёргали за косички… Ненавижу… А потом они ещё запретили мне насиловать Саске и красить ногти! Шисуи тоже обозвал меня «эмо», я совсем разозлился… ой! Только брату всё это не рассказывайте, он по сюжету должен думать, что мне нужен был Мангекё Шаринган. Что это, кстати, а?
— Гм, я вообще-то вас не об этом спрашивал… — душу Кабуто в который раз стали терзать смутные сомненья. – А Саске-кун вас и так слышал.
— Да? А где он спрятался? Глупый ма… А, ну в общем, увижу и…
— Да-да, я как раз об этом. Итачи-сан, мне и нужно, чтоб вы пошли насиловать Саске. Тогда он станет от вас убегать, вы примените Мангекё и 72 часа непрерывной потери калорий! То что я прописал!
— Ну ладно, мне не сложно. А где Саске-то?
— Вон сидит (для тех, кто в танке)
— Где? (нет-нет, Итачи вовсе не начал терять зрение и не был в танке)
— Вон. С конфеткой.
— Ничо так конфетка, кило на три потянет, – заметила парикмахерша. – Надо будет Кисе такую же купить!
— Учиха! – Саске наконец заметил старшенького.
— ЭТО?!!!
— Итачи!
— ЭТО – САСКЕ?!!!
— Шоколад, конфеты есть?!!!
— … — упал в обморок.
Через полчаса Кабуто наконец вернул кланоубийцу в сознание. Хотя, может, это сказался пинок Маргариты Львовны, всё-таки 43-ый размер.
— Нееет, Кабуто! Сам его насилуй, я как-нибудь обойдусь!
— Ну Итачи-сан! Меня он не испугается, нужно именно ваше обаяние, вы, наверно, какие-то флюиды испускаете, он только от вас как следует бегать будет!
— Да, я такой. За комплимент спасибо, но – нет.
— Итачи-сан! Ну я в таком положении, ну поймите же!
— Да? А я думал, мужчина не может попасть в ТАКОЕ положение. Ну, даже если ты в положении – нет.
— Итачи-сан, я вам денег дам, — унижаться перед Учихами парень не любил… Совсем, если вы понимаете, о чём я, но в таких обстоятельствах Якуши Кабуто пришлось переступить через себя (чтобы через него потом не переступил Орочимару). – Много денег, — впрочем, бой был уже проигран, за идею Итачи работать не хотел, продолжать было бессмысленно. Кабуто ныл так, для порядка. Чтобы не стыдно было смотреть ВВП в глаза.
— Нет! Это окончательно! Сам, сам его насилуй, это ты его до такого довёл! Фу! Мороз по коже! Да я лучше с Кисаме пересплю!
Произошло сразу многое:
1) Кабуто пошёл приманивать Саске-куна шоколадкой обратно домой;
2) Хошигаке Кисаме, заслышав неладное, встрепенулся и испуганно посмотрел на Маргариту Львовну;
3) Маргарита Львовна раздулась от негодования и, с воплем «Не смей обижать моего мальчика!!!» отправила старшего Учиху в глубокий нокаут;
4) Орочимару, лежа в грязевой ванной, заказал ещё один мартини со льдом.
6. Экстрим по-ниндзевски.
— Ладно. Орочимару-сама приезжает через неделю… Мы успеем… Мы успеем… — Кабуто, с капельницей, наполненной кофе, поддерживаемый под руки Василием Петровичем, помешивал черпаком какое-то варево, воняющее неприятно, но весёлое на цвет.
— А Вы уверены, что не напутаете пропорции? Всё-таки, в рецепте ингридиенты даны в миллиграммах… зря, может, в литры сразу переводить?
— Да? А Вы на него, НА НЕГО посмотрите! Где там Вы увидели ЗРЯ?
Учиха Саске, чей вес измерению с помощью подручных средств типа грузоподъёмника на десять тонн поддавался лишь с сомнительной точностью «Гм… Явно больше, чем десять тонн», занимался тем же, чем обычно. Кстати, в эти дни ВВП, Кабуто и Саске много разговаривали:
— Саске-кун. А вдруг тебя Сакура возвращать придёт, а ты такой толстый и некрасивый?
— Ну и фиг.
— А если Ино?
— Плевал я…
— А… мм… Наруто?
— Ну… Переживу как-нибудь…
— САСКЕ-КУН!!! ТЫ – УРОД И ЖИРТРЕСТ !!!!
— Ну и фиг…
— А если я тебе золотую коллекцию хентая подарю? Будешь худеть?
— Да ну…
— Пей-пей. Не сомневайся, с шоколадным вкусом! Очень хорошая… ээ… шняга!
— Спасибо!
— Ну что, Кабуто-сан? А что мы будем делать теперь?
— Ничего! Всё хорошо! Всё… Всё… Пропало!.. Что я Оро…чимару… саме… ска-ска-скажу! Уаааааааааа!!!!!!!
— А я ведь Вам говорил, что эта штука подозрительно дымилась… И светиться она вроде не должна была…
Василий Петрович переживал тяжёлую интоксикацию валокардином, Кабуто делал себе экстренное переливание кофе, а покрытый ложноножками бордово-зелёный Саске весело гукал и… ну вы знаете… жрал…
Ку-ку-ку! неделя!
7. О пользе бережливости, запасливости и… кого я обманываю?.. жадности, скупердяйства и отсутствия моральных принципов!
— Кабуто-сан. Я знаю, что Вам сейчас тяжело, но — крепитесь…
— ЧТО ЕЩЁ?!!!
— Он лопнул.
— Н-даа… А может оно и к лучшему… Я просто пойду и повешусь…
— Ну, Кабуто-сан! Не сдавайтесь! Я в вас верю.
— Ладно, я собрался. Василий Петрович.
— Слушаю.
— Халат. Скальпель. Нитки. Зажимы. Перчатки. Учебник по анатомии за восьмой класс.
— Есть!
— Не стоит…
— Ой, простите, вырвалось.
— Так, Василий Петрович, я уверен, что смогу ещё вернуть к жизни Саске-куна, когда использую вместе и навыки меддзюцу, и то, чему меня в институте научили…
— Да, если вы их примените…
— Да, когда я… Или если я… ЕСЛИ?
Кабуто и ВВП вдохновенно посмотрели друг на друга, словно боясь поверить, боясь неосторожным жестом развеять это новое, доселе неведомое чувство.
Вздохнули, встряхнулись, отгоняя наваждение:
— Гха, хозяин нас прибьёт…
— А счастье было близко, — Кабуто принялся за работу. – Ничего, вот сразу и липосакция!
— Василий Петрович! Тут кое-что восстановлению не подлежит!
— Ну а Вы помните?..
— Да-да, неси всё, что там есть!
— Ну, три недели, конечно, готовить надо было, но тут, — ВВП шлёпнул на стол изрядных размеров пакет. – Немного ещё осталось!
— А не просрочено?
— Обижаете! В морозилке хранил! Только на суп остатки разморозил, а вот и пригодилось!
— В хозяйстве всё пригодится!
— Кабуто-сан, а Вы, кстати, где учились?
— ПрофТехУчилище, специальность: технологии утилизации и/или эксплуатации токсичных отходов, а Вы?
— Да так, Имени-Господа-Бога-Институт-Мирового-Господства, прикладное искусство манипулирования.
— Интересно, а наш Саске-кун хотя бы таблицу умножения знает?..
— Гы-гы…
(мерзкое, гадское ржание, вызванное, очевидно, стрессом, интоксикацией кофеином и скотскими характерами)
— Ну, Кабуто-сан, Вы просто гений. Он хотя бы снова поднимается тем грузоподъёмником.
— Да, точно. А как думаете, что хуже – дохлый Саске или толстый Саске? Я вот не уверен, что сделал правильный выбор. Мы могли бы спрятать тело и ска…
— Нет. Такое тело мы не смогли бы спрятать. Разве что захронить его в Атлантическом океане, но туда уже сбросили «Мир».
— Океану, похоже, повезло больше, чем нам.
— Хозяин завтра вернётся. Может, Вы ещё успеете?
— Вернуть его в норму?!!
— Нет, самому повеситься. Это будет… Ну не то, чтобы более приятно, но, может быть, менее неприятно.
8. О мебели и настоящих Гениях.
— Ку-ку-ку! Я вер… ЧТО ЭТО ТАКОЕ?!!!! – На первый взгляд, Змеиный Санин был немного недоволен. На второй – недоволен изрядно, на третий – взбешён.
Саске-кун проворно спрыгнул с кресла (там осталась изрядная вмятина), Василий Петрович поперхнулся корвалолом, Кабуто загибал пальцы: раз… два… три!
— Кабуто, что ты наделал?!! (Таки браво)
— Знаю, я виноват, но просто невозможно заставить этого…
— Как ты посмел сломать моё любимое кресло?!! Ты посмотри, посмотри на эту вмятину! Я не смогу сидеть на ПРОДАВЛЕННОМ кресле! У меня спина больная! Как ты мог! Испортить этот прекрасный момент моего возвращения! Я так ждал! Так надеялся сесть на моё любимое креслице… Моя прелесть… Ваааааааааааа!!!
— Но, Орочимару-сама! На вашем кресле сидел Саске-кун и я никак в этом…
— Молчать! Убью! Такая вмятина!
— ЭТО ЕДИНСТВЕННОЕ, ЧТО ВАС СЕЙЧАС БЕСПОКОИТ?!!!
— А что, ты ещё что-то с ним натворил?
— Нууу… Нет, но Саске-кун…
— Ну и что Саске-кун?
— Ну… Он… Он как бы немного…
— Кончай мямлить!!!
— Он разжирел!
— Н-да? И ты думаешь, что такой чепухой ты сможешь отвлечь меня от мыслей о тяжёлой травме…
— …простите?
— … МОЕГО ЛЮБИМОГО КРЕСЛА ?!!! Издеваешься, да?!!
— Не могу поверить, что вы не сердитесь…
Побывавшее в руках лучших столяров деревни Звука кресло шло на поправку. Его подлокотники даже жизнерадостно поблёскивали новым лаком. Змеиный Саннин купил ему в подарок дорогущую обивку и подушки в тон, надеясь, что это облегчит креслу послеоперационный период.
— Ну, всё же обошлось. Ты, конечно понесёшь наказание, всё-таки я так беспоко…
— Орочимару-сама, я сейчас о Саске-куне.
Саске-кун как раз поливал майонезом шоколадный бутерброд и тряс ложноножками над столом.
— А что он? Наверняка они отвалятся, когда он похудеет.
— Когда? Вы хотели сказать «если»? Точнее «если вдруг»?
— Кабуто-кун. Я всегда говорю именно то, что хочу сказать. У меня ещё нет ни миазма, ни плевроза…
— Ни маразма, ни склероза?..
— А их тем более. Смотри, Саске-кун, что я тут тебе прикупил, пока был на грязях…
Орочимару кинул Учихе какой-то журнал с идиотически улыбающимся Наруто на обложке. Мальчик скосил на него глаза, потом взял журнальчик в руки, а потом даже отложил бутерброд и начал судорожно перелистывать страницы. Дойдя до последней, он завопил так, что у Кабуто треснула чашка и кофе чуть не пролилось на только что спасённое кресло.
— ЧТООО ?!! Я ?!! ТАМ!!!
— Да-да, Саске-кун. СРАЗУ после Василия Петровича…
Отшвырнув бутерброд (что вызвало небольшое землетресение в деревне Звука), Саске помчался по направлению к спортзалу (что вызвало землетрясение большое). Когда топот стих, Кабуто осторожно поинтересовался:
— А что там было?
— Рейтинги персонажей «Наруто». Саске-кун сразу после нашего дворецкого.
— Но разве про Василия Петровича кто-нибудь знает?
— Так мы с тобой.
— Я за вас голосовал!
— Гм, я тоже. Ну, Саске-кун в любом случае на последнем месте. Может, у них там можно было голосовать против? Теперь за неделю вес сбросит.
— Вы – гений…
— За комплимент спасибо, но там, вообще говоря, наверно не тот рейтинг…
— В смысле? Не рейтинг популярности? А почему?
— Ну я же не на первом месте!
— А, тогда да… Ведь вы, Орочимару-сама… Вы… для меня…
— Да ладно, чего уж там…
— О… Орочимару-сама?
— Спасибо и заткнись…
“Первый круг вами пройден”, — услышал медик. Кто это сказал? Не знаю, по-моему, это вообще из другой книги!
Кабуто сделал ещё один глоток кофе и прикрыл глаза. Может, ненадолго, может, не так как он мечтал, и, может даже, благодаря инициированному кофеином и стрессом приступу безумия, но всё-таки Кабуто БЫЛ счастлив.
Эпилог (Которого могло бы и не быть, но я его зачем-то сделала).
Всё в деревне звука вернулась на круги своя. Василий Петрович стряпал, убирал и ворчал, Орочимару красил ногти и гонял Кабуто, сидя в любимом кресле, худосочный Саске вновь старательно причёсывался, следил за одеждой, закупал тональник и репетировал перед зеркалом тот самый мрачный взгляд, которым он однажды убьёт Итачи и влюбит в себя Наруто (ну, это только саскино мнение, вовсе не моё. Да что там, даже его донорские почка, кисть руки, голень и ползадницы так не думали). Однако кое-что всё-таки изменилось…
Орочимару старался держать своё кресло поближе к попе и отучал Кабуто от пагубного пристрастия к кофеину (не-а, ему не было жалко сердечно-сосудистую систему своего помощника, просто кофе дорогой был. Кабуто вообще не позволяли тратить на личные нужды больше 2-3 рублей в день). Саске стал взвешиваться и измерять объём талии каждый день раза по два, а Василий Петрович начал как-то не очень редко заглядывать в гости к Маргарите Львовне, которая, кстати сказать, через суд добилась усыновления, и теперь Кисаме-тян всегда был сыт, мыт и по погоде одет. Правда с любимой Самехадой ему разрешали играть только когда Маргарита Львовна была дома: ножи детям – не игрушка!